Огромный сборник эротических рассказов измена ...

Тихий летний вечер в киргизских горах. В равнине горной реки, на первой надпойменной террасе, разбиты с десяток палаток. Около огромного броского костра видны фигуры нескольких людей, сидячих на импровизированных сидениях - вьючных ящиках, ведрах, бревнах. Радостная беседа юных людей время от времени прерывается взрывами всеобщего хохота. Юные геологи, техники, экспедиционные рабочие дискуссируют прошедший денек.

Тихо бряцает гитара в руках 1-го из их. Кто-то пробует настроить транзистор. В палатке начальника направленной на определенную тематику экспедиции двое. Это сам начальник - Галина Васильевна и старший геолог Олег Константинович. Оба склонились над картой и тихо дискуссируют дела экспедиции, уделяя в общении повышенное внимание завтрашнему деньку.

На карте красноватым кружком помечено положение экспедиционного лагеря. В различные стороны от него как лапки паука расползаются ломаные полосы изготовленных и предполагаемых маршрутов, на эти полосы нанизаны темные бисеринки пт наблюдений, точек отбора геологических и палеонтологических образцов. Около отметок нанесена текущая информация : числа замеров частей залегания пластов, номера отобранных образцов, результаты особых измерений. Галина Васильевна верно дает указания на грядущий маршрут.

Олег Константинович записывает их в свою полевую книгу, время от времени бросая взоры на молоденькую, но строгую начальницу. После нынешней головомойки, устроенной ею за упущения последнего денька работ, высказываться о чем-нибудь стороннем либо просто шутить, к чему он привык в бытность работы с прежним управляющим экспедиции, у него нет никакого желания. "Ей бы полком командовать" - думаетОлег Константинович, смотря, как ее карандаш скользит по карте, оставляя пометки, Анал чулки измена рассказы . "Вопросы?" - глас Галины Васильевны торопит его побыстрее окутать в уме все, что она произнесла, и отыскать хоть что-либо, оставшееся ему непонятым. Но выслушанные указания так точны и подробны, что ничего неявного, как ему кажется, просто нет. "Отлично. Повторите задание".

Олег Константинович , невзирая на десятилетнюю разницу в годах в его, естественно, пользу, испытывает робость перед этой принципиальной светловолосой дамой, чей возраст чуть перевалил за 35, но которая успела уже защитить одну диссертацию и сейчас готовит другую. "Голубий чулок!" - неприязненно размышляет старший геолог, разглядывая ее непременно симпатичное, но очень уж напряженное лицо даже без следа косметики, убранные в серьезный убор на затылке светлые волосы, - "Как с ней супруг живет.

Наверное, какой-либо затюканный горемыка". Сейчас она, вперив в него пронизывающий взор, слушает, как он усвоил задание на завтрашний маршрут. "Нет!" - вдруг прерывает его Галина Васильевна - "Тут не так". Она хмурит брови и, постукивая карандашом по карте, вновь разъясняет, что нужно и чего не нужно делать завтра. "Запишите, Олег Константинович , запишите все слово в слово, не возлагайте надежды на память, тем паче, что она вас уже подводила. Поймите в конце концов : до конца полевого сезона - считанные недели, у нас каждый погожий денек на счету.

Мы не можем позволить для себя позже растрачивать время на исправление старенькых промахов и недоделок". Старший геолог, поеживаясь под ее взором, практически стенографически записывает, все что она гласит, потом опять, сейчас удачно, повторяет задание и, получив добро, отдуваясь, как после бани, выбирается из палатки, Анал чулки измена рассказы . Следом за ним выходит сама Галина Васильевна. Лица служащих поворачиваются к ней. Начальница стремительно обводит лагерь взором, пересчитывает людей у костра. Все на месте. В небе восходит луна, река обычно шумит понизу.

На часах ровно 10. "Завтра подъем в 5, выход в маршрут в 6. Старший - Олег Константинович. Со мной в лагере остается Таня. Поможет с камеральной обработкой данных. Размеренной ночи всем!" . Юные люди нехотя подымаются с насиженных мест, кто-то заливает костер, кто-то отчаливает к реке почистить зубы, кто-то докуривает сигарету. Через пятнадцать минут в палатках угасает последний свет. Лагерь погружается в сон. Только луна озаряет временное пристанище геологов. Проходит еще минут 10. Полог палатки начальника экспедиции вновь распахивается, в черном просвете появляется фигура ее жительницы. Ее вид свидетельствует о том, что она и не задумывалась ложиться.

На ней прежний полевой костюмчик - штормовка и штаны из брезентовой ткани, на ногах томные башмаки, Анал чулки измена рассказы . Несколько мгновений Галина Васильевна остается в тени, отбрасываемой палаткой, прислушиваясь к происходящему во вверенной ей экспедиции, Анал чулки измена рассказы . Лагерь дремлет : не слышно ни мельчайшего шепота, не приметно ни 1-го огонька сигареты.

Галина Васильевна переводит взор на ущелье. Там тоже не видно ничего необыкновенного, что могло бы ее заставить задуматься. Но конкретно туда, подождав еще секунду, и направляется юная дама, сначала очень медлительно и осторожно, чтоб никого не разбудить, потом, отойдя от последней палатки метров на 100, она перебегает на резвый походный шаг. Меньше 2-ух минут хватает ей, чтоб добиться поворота ущелья и скрыться из глаз техника Татьяны, которая, чуток приотворив полог собственной палатки, как и всю последнюю неделю следит за собственной начальницей, уходящей из лагеря в одно и то же время в одном и том же направлении, но постоянно возвращающейся на место к часу подъема. Но то, что кто-то смотрит за ней на этот момент, Галина Васильевна не знает. Поглядывая на часы, она торопливо оставляет прежнюю дорогу и начинает взбираться по достаточно крутому склону, стремясь уменьшить путь. Она делает несколько последних метров подъема и оказывается на более высочайшей каменистой террасе, поросшей только редчайшей травкой.

Тут ее уже ожидают двое - человек и жеребец. Наездник - высочайший и, видимо, очень крепкий малый атлетического сложения. На нем крепкие брюки и сапоги, созданные для долговременной верховой езды, непродуваемый вязаный свитер из верблюжей шерсти, на голову до самых раскосых глаз и чуток приплюснутого носа нахлобучен государственный колпак. Лошадка под стать наезднику - могучий конь киргизской породы. Галина Васильевна осторожно подходит к скакуну, касается жилистой руки, сжимающей поводья.

"Здравствуй Бекташ! " - ее глас звучит нежно, совершенно не так, как час вспять, когда она выговаривала собственному ассистенту. "Ты запоздала.

Брат уже ожидает нас" - пренебрегая приветствием, отвечает гортанным голосом наездник - "Садись". Он вызволяет одну ногу из стремени, Анал чулки измена рассказы . Галина Васильевна здесь же всовывает в него собственный башмак и, ухватившись для опоры рукою за луку седла, просто возносится на лошадиный круп. Через мгновение могучий жеребец, как будто не ощущая роста ноши, стремительно уносит наездников вдаль. Луна совсем взошла и уже в полную силу освещает отроги Восточного Тянь-Шаня. На широком водоразделе километрах в восьми от лагеря геологов пасется отара овец. Бараны и овцы лениво пережевывают небогатый корм. Временами слышится лай собак - здоровых волкодавов, готовых дать жесткий отпор хоть какому хищнику либо другому незванному гостю, нарушившему границу расположения отары.

Шум реки тут практически не слышен. Прохладный ветер налетает в один момент и так же в один момент затихает. Но около костра тепло. На широкой валяной кошме полулежит большой грузный человек в киргизском халатике. Кое-чем он очень припоминает ранее описанного наездника, мчащегося на данный момент сюда со своею спутницей. Те же черты лица, та же могучая фигура.

Но он очевидно старше - голова увенчивает плешина, в многодневной щетине проблескивает седина, ну и халатик облекает приметное брюшко. Узенькие глаза его всегда в движении : то кидают взор на собак, затеявших перебранку с их одичавшими собратьями - шакалами, то сконцентрированно высматривают чего-то вдалеке у входа в ущелье, то вновь обращаются к огню. В конце концов вдалеке слышится приближающийся лошадиный топот, лай собаки становится веселым, как будто приветствующим знакомого друга, и в освещенный костром круг влетает и оседает на задние ноги останавленный на всем скаку конь. Лежащий нерасторопно подымается, обымает соскочившего с седла брата, внимательно вглядывается в незнакомую даму, спустившуюся с конского крупа. "Вот и мы Аскар. Ты не заждался нас?" - вопрошает его младший брат. "Нэт" - старший немногословен. Глаза его как будто ощупывают гостью. Галина Васильевна остается на месте, недвижная и неразговорчивая. В конце концов Аскар делает ей халатный символ приблизится.

Галина Васильевна, не проронив ни слова, подходит к нему. Аскар кончает осмотр дамы. "Здравствуй Гала. Брат гласил мне о для тебя". Галина Васильевна в смиренном приветствии склоняет голову. Аскар протягивает руку к ее затылку и выдергивает шпильку. Светлые волосы широким потоком падают ей на плечи, Анал чулки измена рассказы . Пастух восхищенно цокает языком, позже погружает всю пятерню ей в волосы, чуток сжимает кулак и медлительно проводит рукою вниз, пропуская белоснежные пряди меж пальцев. Эта беспощадная ласка вызывает сильную боль, но Галина Васильевна не издает не стона, ни вздоха. Повторив функцию пару раз и вволю насладившись щелковистостью локонов, Аскар отпускает даму, с наслаждением отмечая на ее очах невольно выступившие слезы. Подошедший сзади Бекташ в один момент отвешивает ей увесистого шлепка, который чуть не сбивает ее с ног, но Галина Васильевна удерживается от падения, молчит и никак не реагирует на досадный удар. Глаза ее, как и до этого, глядят прямо в глаза владельца отары.

В ответ Аскар хвалебно качает головой. "Брат отлично поработал с тобой. Вы европейские дамы почти все заполучили и многого достигнули в жизни, да и почти все утратили, Анал чулки измена рассказы . К примеру, чувство власти над собой. Чувство вещи, принадлежащей мужчине. Аллах отдал даму в использование мужчине. Азиатские дамы смиренны и понятливы.

Они знают, что гласить можно только по разрешению мужчины либо, когда он задал им вопрос. Ты сообразила что я произнес для тебя?" Стараясь гласить лаского и мелодично, как ее учил Бекташ, Галина Васильевна произносит - "Сообразила Аскар-бек". Она покорливо наклоняет голову, соглашаясь с тем, что услышала из уст степного философа, но в этот момент новый шлепок, еще больше сильный, чем до этого, обрушивается на ее ягодицы. Стремясь удержаться на ногах, Галина Васильевна выбрасывает вперед руку и немного касается Аскара. В ту же секунду она получает сильный удар по руке, невольно позволившей для себя такое святотатство. Приветливая ухмылка сползает с лица Аскара. "Ты посмела без спроса прикоснуться к мужчине" - как кобра шипит он, - "Ты будешь наказана за это, жалкая тварь!" Галина Васильевна замирает в ожидании наказания, но ничего ужасного с ней пока не происходит.

Руки Бекташа нежно гладят ее попу через брезентовую ткань штанов, позже вдруг обхватывают ноги впереди, медлительно расстегивают пуговицы, распускают ремень. Штаны, лишенные поддержки, соскальзывают к лодыжкам, коленям сходу становится холодно. Аскар, чуток склонив голову набок, следит, как руки его брата так же нерасторопно и лаского голубят ягодицы Галины Васильевны, сейчас уже через узорчатые трусики, Анал чулки измена рассказы . Вот руки медлительно схотятся сзади , одним резким скачком разрывают трусики и отбрасывают их в мглу. Глаза Аскара еще больше суживаются от ухмылки, Анал чулки измена рассказы . Брат и впрямь отлично выдрессировал эту белокурую геологиню, начальницу некий там экспедиции, Анал чулки измена рассказы . Ей, естественно, постыдно и тошно стоять без трусов перед незнакомым мужчиной.

Но она покорливо молчит и не отводит от него глаз, только взор их стал мокроватым и еще больше виновным. Издавна он грезил об этом - поиметь тут в горах гордую начальницу, да к тому же русскую. Давно уводили номады белоснежных молодух в свои юрты, делали независящих европеек презренными рабынями и дешевенькими наложницами, превращали в преданные бессловесные твари, а , Анал чулки измена рассказы ,насладившись их красотами, продавали южным оседлым соседям совместно со скотом. Аскар ощущает, как член в его брюках зашевелился от сладостных картин, нарисованных своим воображением.

Жалко, ушли те времена, придется к утру вернуть ее на место, где шустрый брат не так давно заимел свое знакомство, но поиграть с ней у него еще есть довольно времени, Анал чулки измена рассказы . А пока не будем утомлять гостью ожиданием. Она нарушила закон и должна быть наказана.

Аскар протягивает руку к заросшему маленькими волосками холму под животиком дамы, медлительно палец за пальцем, преодолевая все складочки и губы, вводит ей внутрь 1-ые фаланги немытой кисти, сложенной щепоткой. Гримаса боли искажает прекрасное лицо, губки белеют, но не разжимаются. Сразу, Галина Васильевна ощущает руку младшего брата, который штурмует ее сзади, Анал чулки измена рассказы . Коричневатое колечко ануса с превеликим трудом начинает расширятся и плотным кольцом облекает сначала 1-ый, позже 2-ой, а , Анал чулки измена рассказы ,потом и другие пальцы.

Нестриженные ногти больно ранят не привыкшую к таким испытаниям нежную плоть. Переносить страдание практически нереально, но прочные руки не желают удовольствоваться достигнутым и раз за разом, расширяя оба отверстия в живом теле, толчками уходят все поглубже и поглубже в даму. Галина Васильевна закатывает глаза к небу, ее руки хватаются за собственные ноги, как будто подсознательно желая их раздвинуть еще обширнее и как-то уберечься от разрывающей боли, Анал чулки измена рассказы . В конце концов, все 5 пальцев Аскара скрываются во влагалище, его брат, лицезрев свое отставание и стремясь его нагнать, ускоряет и увеличивает толчки, Анал чулки измена рассказы . И в этот момент с уст Галины Васильевны срывается 1-ый стон. Аскар улыбается, обнажив неровные желтоватые зубы. Свободной рукою он, как будто успокаивая, треплет гостью по щеке и вдруг, после недлинного размаха, хлестко лупит ее по этой же щеке, оставляя на ней красноватый след. Аналогичный отпечаток остается на обнаженной ягодице Галины Васильевны после того, как на нее обрушиватся удар сзади - это Бекташ напомнил ей, что дамам не следует сторонними звуками мешать наслаждению парней. Сейчас Галина Васильевна не издает ни стона, даже когда весь кулак Бекташа уходит к ней в недра, встречаясь там с ладонью Аскара. Только узкая перегородка плоти мешает осуществиться братскому рукопожатию снутри наказанной преступницы. Галина Васильевна уже издавна пребывает в полуобморочном состоянии, Анал чулки измена рассказы . Глаза дико вытаращены, ноздри обширно раздуты, адская боль разрывает низ ее тела, она еле держится на ногах.

В конце концов, братья синхронным скачком выдирают свои руки из мокроватого мешка тела женщины. Хлюпающий звук, вырывающийся при всем этом из развороченного влагалища, спасительно заглушает звучный выдох облегчения из легких Галины Васильевны. Она чуток выпрямляется и придавливает руки к обоим израненным отверстиям, стремясь как-то успокоить боль. Но что-то блестящее вдруг возникает перед ее очами, все еще устремленными на Аскара. Большой ножик, выхваченный владельцем отары из-под халатика, замирает в миллиметре от носа гостьи, Анал чулки измена рассказы . Галина Васильевна отшатывается, но стоящий сзади Бекташ ловит ее, заводит руки за спину и придавливает к для себя железным обручем мускулистых конечностей. "Нэ страшись, Гала, он нэ ужасный" - гласит Аскар и поворчивает кинжал вокруг собственной оси так, что лезвие его то практически стопроцентно исчезает во тьме, то попадает гранью в лунный свет, тогда и становятся видимыми устрашающие размеры и отточенное острие ножика.

Глаза Галины Васильевны вновь расширяются от кошмара, она напрягает подбородок и подается вспять, как это может быть, пытаясь отодвинуться от несущего погибель клинка. Ей вправду становится жутко. В первый раз за вечер она жалеет, что согласилась принять роль в этом ночном рандеву в пустынных горах вдалеке от лагеря, где порукой ее безопасности и даже жизни служит только непредсказуемое желание распаленных похотью ожесточенных экспериментаторов.

Наслаждаясь испугом дамы, Аскар пару раз, чуток касаясь кожи, щекочущим движением обводит кончиком кинжала контуры ее ноздрей и губ, потом вдруг дотрагивается ножиком до переносицы и стремительно отдергивает руку, чтоб здесь же прикоснуться к ее щеке, веку, подбородку. Ножик плящет перед лицом Галины Васильевны, нанося недлинные удары плашмя по коже. Довольно маленького поворота лезвия, и оно стукнет уже режущим краем. Галина Васильевна дрожит всем телом, вызывая ответную похотливую дрожь Бекташа, еще крепче прижимного к для себя свою пленную. Напрягшийся член степного атлета издавна уже впритирку придвинут к ее кровоточивому заднепроходному отверстию.

Даже толстые брюки не могут помешать чувству соприкосновения попы и огромного стержня, готового прорвать это препятствие. Но Галине Васильевне не до схожих чувств. Как загипнотизированная блеском стали, она не сводит глаз с мелькающего лезвия и вдруг теряет его из вида. Рука Аскара ныряет вниз к ее животику. Подсознательно, ждя удара снизу Галина Васильевна напрягает мускулы пресса и пробует втянуть животик, отчего высшая часть тела остается вроде бы нависшей над смертоносным клинком. Но животик остается неповрежденным. Одним мигом ножик проскальзывает снизу доверху снутри штормовки, срезая на собственном пути все пуговицы и вновь оказывается перед лицом Галины Васильевны.

Бекташ отпускает ее руки, хватает распахнувшуюся штормовку около плеч и резко срывает ее. В ту же секунду Аскар повторяет собственный прием, но уже в направлении сверху вниз. Лезвие, практически касаясь кожи, свистит в воздухе и рассекает узкую полоску лифчика меж грудей. Движения братьев согласованы, как в цирковом номере, - Бекташ здесь же срывает бюстгальтер с плеч. Галина Васильевна с страхом лицезреет, что Аскар возобновляет движение - сейчас меж лезвием и ее нагим телом больше нет никакой защиты, и рассечь ножик может только ее кожу. В который раз за вечер в одичавшем испуге перед ожидаемой болью она напрягает мускулы животика, но заместо прикосновения железного острия получает удар костяшками сжатых пальцев в левую грудь. Аскар околпачивает ее - отвернув, но не выпустив ножик, он употребляет его в качестве кастета и наносит удар кулаком. Лицо Галины Васильевны сжимает болезненная гримаса, но охать ей не время, - рука с ножиком вновь прячется в мгле и сейчас уже после полного размаха сзади устремляется к ее груди по прямой полосы.

"Конец!"- мерцает в голове пронзительная идея. Да и сейчас погибель обходит ее - ножика в кулаке, обрушившемся на другую грудь, уже нет. Но удар силен - на груди Галины Васильевны разливается мощнейший кровопотек. Сейчас ей уже не удается устоять перед болью : она вскрикивает, за что одномоментно наступает расплата - сомкнутыми в замок пальцами 2-ух рук Аскар лупит ее под вздох. Без звука, конвульсивно ловя губками воздух, Галина Васильевна обвисает на руках Бекташа, который здесь же отпускает ее, позволяя сползти на твердую прохладную почву, густо усеянную гравием. Через пелену душащей боли она ощущает, как кто-то расшнуровывает ее башмаки, срывает сначала их, а , Анал чулки измена рассказы ,позже и брюки, Анал чулки измена рассказы . Она остается лежать совсем нагая на гравии, который больно впивается в нее своими наточенными краями, Анал чулки измена рассказы .

Но отдыхать ей не дают. Зловонная теплая струя лупит ее в щеку, потом другая поражает глаза, нос и рот. Резкий запах и вкус мочи стремительно пробуждают сознание. Галина Васильевна дергается всем телом, позже с усилием поднимает руки к лицу, защищаясь от мочевых струй, после этого с трудом переворачивается на животик. Перед очами на миг возникают две пары сапог, облекающие прочные, комфортно раздвинутые для мочеиспускания ноги, Анал чулки измена рассказы . Под стать ногам и струи, как из 2-ух брандсбойтов, умеренно поливающие волосы, спину, животик и ноги начальника экспедиции МГУ, кандидата геолого-минералогических наук, без 5 минут доктора Галины Васильевны Белоцерковской. "Осторожно, брат," - слышит она глас старшего - "Не замочи кошму". В конце концов богатырские припасы братьев начинают иссякать.

Галина Васильевна, получив увесистый пинок в бок, переворачивается на залитую мочой спину. Аскар склоняется над ней, разыскивая сухое место, находит его и хватает пальцами за сосок левой груди, после этого начинает тянуть его ввысь, вроде бы стремясь поднять Галину Васильевну с камешков. Тупая расползшаяся боль в нокаутированном подвздошье сменяется сейчас точечной, но очень резкой в зажатой груди, Анал чулки измена рассказы . Слезы вновь текут ручьем по ее щекам, но сейчас ни единый звук не срывается с обмоченных губ. Предчувствуя возможность нового и поболее острого мучения, в случае если сосок вырвется из сжимающих его пальцев, Галина Васильевна, стремясь не утратить контакт с ними, прогибается в пояснице, пытаясь приблизиться к нещадной руке экзекутора. Ей удается подобрать под себя конечности, она фактически становится на мостик, позже резко отталкивается руками, и бросив в последней отчаяной попытке туловище ввысь и вперед, в конце концов, находит равновесие и, выпрямив ноги, встает в полный рост. "Молодец" - одобряет Аскар этот практически гимнастический трюк и выпускает сосок, напоминающий сейчас своим цветом созрелую сливу. Но программка наказание еще очевидно не исчерпана.

Галина Васильевна это отлично осознает и уже не удивляется тому, что Бекташ подсекает ее впереди, заставляя свалиться на четвереньки, Анал чулки измена рассказы . Пальцы Аскара не знают вялости, Анал чулки измена рассказы . Вновь, как и сначала встречи, но сейчас уже с выражением брезгливости на лице, он хватает ее за влажные от мочи волосы, но подняться с колен не дает. Галина Васильевна осознает, что от нее требуется, и покорливо ползет на четвереньках по камням к бочке с водой метрах в 20 от костра. Не доведя ее до бочки 1-го шага, Аскар оставляет голову дамы в покое с тем, чтоб через секунду навести на нее поток прохладной воды. "Чтоб сучка не разила!" - в голосе стоящего рядом Бекташа слышится удовлетворенное, практически юношеское ликование. Поток воды из второго ведра обдает Галине Васильевне ноги и ноги, Анал чулки измена рассказы . Все тело конвульсивно сжимается от ледяного холода, зубы начинают выбивать дробь, сердечко как будто останавливается. Но времени опамятоваться у нее нет - впереди длинный путь на четвереньках той же собачьей манерой к спасительной кошме.

На минутку ее оставляют в покое и даже набрасывают на нагое тело лошадиную попону, чтоб она согрелась. Тяжело дыша, не веря в перерыв мучений, Галина Васильевна, как ребенок к мамы, прижимается к теплой кошме, пахнущей овечьей шерстью, пылью и собачьим пометом. Слезы равномерно высыхают, дыхание и сердцебиение успокаиваются. Она очевидно согревается и, наверное, сейчас сумеет размять застывшие конечности, Анал чулки измена рассказы . Но не тут-то было. Трудолюбивые братья не теряли времени даром пока она переводила дух - они успели приготовить новейшую сцену этой затянувшейся пьесы. Сейчас руки и ноги преступницы прочно привязаны кожаными ремнями к четырем колышкам, схожим тем, что употребляют при установке палатки либо юрты. Эти колышки вбиты по углам кошмы, так что привязанная к ним Галина Васильевна оказывается как будто распятой лежа. Нечего и мыслить о том, чтоб поднятся с ее шерстяной подстилки, можно только приподнять голову.

"Брат гласил мне, что ты полюбила камчу. Это отлично. Камча - возлюбленная игрушка батыра, и дама должна ее обожать. Сейчас я сам желаю проверить, как ты усвоила это правило" - глас Аскара звучит торжественно и глухо. Галина Васильевна вспоминает, как пару ночей вспять она вправду кончала при прикосновениях качмы Бекташа. Но на данный момент после первого же удара, нанесенного опытнейшей рукою Аскара, она осознает, что не сумеет настолько же успешно повторить этот опыт. Уже избитое, исстрадавшееся тело не способно получать наслаждение от казни, Анал чулки измена рассказы .

Качма со свистом рассекает воздух, обрушивается на изнемогающую плоть, конец ее оставляет широкие параллельные белоснежные полосы на женской спине и ягодицах, которые одномоментно становятся багряными, Анал чулки измена рассказы . Боль от ударов всякий раз вспыхивает в новеньком месте, но издавать клики либо стоны уже нет сил. Силы остались только на то, чтоб механически отсчитывать удары. На 20 первом Галина Васильевна теряет сознание. Луна уже входит за верхушку горы, когда Галина Васильевна, в конце концов, открывает глаза. Она лежит на той же кошме, покрытая той же попоной, но уже освобожденная от собственных оков. Братья посиживают спиной к ней на каком-то бревне лицом к костру и, видимо, пьют чай. Услышав движение за спиной, Аскар поворачивается к даме и молчком протягивает пиалу.

Галина Васильевна опустошенно глядит на него, позже утомилось отбрасывает с лица спутавшуюся прядь волос, так же молчком воспринимает пиалу и пьет. Это не чай - пиала заполнена белоснежным напитком, напоминающим кумыс, но с каким-то пряным анисовым привкусом. По мере того, как она пьет, ей становится лучше, тело будто бы перестает ломить, лицо разглаживается. Покончив с пиалой, она возвращает ее Аскару и вновь растягивается на ставшей практически родной кошме. С каждой секундой какие-то неизвестные силы вливаются в нее, непонятного происхождения магический огнь загорается в теле. Трепет, никак не связанный с холодным ветром гор, пронизывает ее от маковки до пят, пробуждает приятное жжение в каждой клеточке. Галина Васильевна запамятывает все муки долгого наказания, ее тело уже не помнит побоев и страданий. Те места на ней, которые пару минут вспять более всего разрывались от боли, сейчас с той же силой изнывают от острого желания. Отбитые спина, попа, груди, животик преобразуются в единую и сладостно возбужденную эрогенную зону. Глаза Галины Васильевны сверкают, она конвульсивно сглатывает почему-либо ставшую сладостной слюну и начинает разглаживать, сжимать, ублажать себя. Во 2-ой раз за вечер она пробует прогнуться в мостике, но сейчас не для облегчения боли, но в поисках невидимого, но так хотимого мужского члена, готового пронзить ее. Воющий животный звук слетает с ее губ, как будто вырвавшись из утробы степного хищника.

Братья улыбаются : кумыс, смешанный со спермой волкодавов и кое-какими другими пахнущими добавками, очевидно пришелся по вкусу их дорогой гостье. Через минутку оба киргиза присоединяются к Галине Васильевне. На широкой доброжелательной кошме места хватает всем троим. Их тела сплетаются в едином клубке. Белоснежная женская плоть смыкается с желтоватой кожей ее любовников и повелителей.

Толстые желтоватые члены с звучным хлюпаньем вонзаются с обеих сторон в ее уже ранее разработанные отверстия и на всю длину погружаются в недра укрощенной прелестницы. Желтоватые животы, как горы при обвале, обрушиваются своими стальными мускулами на хрупкие формы столичной гостьи, Анал чулки измена рассказы . Грубые карие ладошки, привыкшие просто управляться с томными предметами пастушечьего быта, как будто тиски, сжимают, выворачивают нежные мячики грудей. Узловатые пальцы с нестриженными желтоватыми ногтями рыскают по телу, залезают в прекрасно очерченный рот, мнут и давят розовый язык, а , Анал чулки измена рассказы ,через мгновение уже глубоко впиваются в лопатки спину ягодицы. Красивые белоснежные волосы дамы уже издавна свалялись и спутались от мочи, прохладной воды и всей той трепки, которую ей задали неуемные братья. Пот разгоряченных страстью людей стекает с 1-го тела на другое и обильно орошает кошму.

Вздохи, стоны, вскрики, рычание, недлинные ругательства и гулкие шлепки по коже озвучивают воздух и принуждают баранов содрогаться и подальше отходить от костра. Абсурная картина представилась бы взгляду случайного наблюдающего, заглянувшего в этот неурочный час на пастушьий огонек Аскара. Два кочевника - полуварвара имеют на данный момент во все дыры красивую цивилизованную европейку. Два многодетных мусульманина, чьи семьи дремлют на данный момент в ничтожных хижинах горных кишлаков, грубо владеют российской дамой, которую в дальной Москве ожидают ее преуспевающий предприниматель-муж и двое детей-учащихся превилегированной гимназии, Анал чулки измена рассказы . Практически не понимающие мыла и зубной пасты тюрки терзают плоть славянки, привыкшей к ввезенным шампуням, смягчителям воды, жарким ванным и ароматичным экстрактам. Два полуграмотных домашних деспота, огрыгивая обильный вчерашний ужин, понуждают образованную даму, способную вести светскую беседу на 2-ух зарубежных языках, с упоением вылизывать их вонючие члены и анусы, шепча при всем этом слова смирения и покорности, Анал чулки измена рассказы .

Как будто два дрессировщика, они опытнейшеми манипуляциями принуждают ее крючиться в первобытном экстазе, издавая животные крики, пугающие шакалов в степи, Анал чулки измена рассказы . Под колоритными звездами Тянь-Шаня Европа сладострастно дает себя в рабство Азии, одичавшая природа торжествует над современной цивилизацией, унижая и топча ее. Кажется, что сам Сатана хохочет во все гортань, следя эту сцену. Луна издавна скрылась за горами, Анал чулки измена рассказы . Пламя затухающего костра кидает слабенькие блики на три фигуры, застывшие в сладостном сне на кочме. Красивая светловолосая Венера в виде Галины Васильевны лежит меж телами 2-ух узкоглазых Голиафов. Даже во сне они не выпускают друг дружку.

Большие груди Галины Васильевны практически не заметны в могучих кулаках 2-ух вялых родственников, их же опавшие, но все еще устрашающих размеров члены чуть помещаются в ее ладонях. Костер равномерно догорает. Предрассветный ветерок налетает из ущелья. Верный скакун, ранее сиротливо щипавший травку в отдалении, приближается к кошме и осторожно касается мягенькими губками заросшей щеки владельца.

Бекташ поднимает голову, будит других. Через четверть часа жеребец уносит от костра собственного владельца и его гостью. В 5 часов, как обычно подтянутая, в новеньком чистом комбинезоне, освеженная утренним омовением в речке, со свежевымытыми и обычно уложенными на затылке волосами, Галина Васильевна будит собственный сонный лагерь. Вылезающие из палаток сотрудники, позевывая и поеживаясь от бодрящего холодка, хотят ей хорошего утра. Геологическая экспедиция МГУ под управлением собственного серьезного и целеустремленного начальника начинает нелегкий трудовой денек. Последней из собственной палатки выбирается Татьяна, которая сейчас остается в лагере и, по ее воззрению, может не торопиться.

У Галины Васильевны, но, другой взор на вещи, и она достаточно резко выговаривает опоздавшей. Это повторяется уже не один раз, но как раз на данный момент Таня не дуется. Сейчас, когда вся группа уйдет в маршрут, и они останутся вдвоем, ей будет, что сказать собственной не в меру требовательной начальнице. Сейчас ее денек.