Читать порно рассказы про инцест бесплатно ...

В семье Ванька был не принц, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,некий пиздец. Родилось же волшебство такое! Ебло и доставало это волшебство с малолетства всё в королевстве шевелившееся. Братья как братья означает. Два. Живут, людей не трогают почём напрасно, один уже типа министр, другой тоже некий дегенерат, люди при службе, при деньгах, при блядях за зелёное золото.

А тот же корень мандрагоры - мандопроёб некий, ни денька без рекорда, ни жопы без приключений! Отец-царь, когда вспоминал о своём младшем принце так и выражался всегда: "Ёбаный рот!!!". А королева мама все глаза проплакала над таким распиздяем и даже высылала Ваньку в науку в высший типа институт ихнего королевства. Ванька выучился и даже чуть не экстерном, но от пизды это его не освободило. И всё королевство тоже. Сейчас в его лице королевство имело уже не просто авторитетного ёбаря, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,ёбаря с задатками мирового террориста. В родном королевстве Ваньке не сиделось уже, пошёл он неёбаный мир поднимать. А случилось это так. Правитель царственным взором окинул просторы обширно раскинувшейся Родины и в который раз увидел на их троих собственных отпрыской. А обратив внимание на неубывающую склонность к распиздяйству с одной (Ванькиной) стороны и на чрезмерную усидчивость в бобылях с другой, решил правитель всё это дело женить.

И Ванька охомутается и не будет у королевства как троерогий хуй середи дороги, и два приличных брата его станут чин по чину честь по чести в очередной раз. Чтобы всё как у людей, как пел известный юродивый и поэт ихнего этого королевства егорка летов. И издал тогда правитель указ - сыновьям женится в недельный срок и пиздец. Сыновья охуели, Записки отца одиночки рассказ инцест . Даже старшие.

Но указ есть указ, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,правитель есть правитель. Произнес, как отрезал. И по хую ему мороз, где и как вы это для себя сокровище добывать будете. Собрались тогда сыновья и стали решать каким вариантом лучше супругу находить, так как на всю определенную их жизнь лохануться никому не хотелось, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,баб было столько, как наверняка не было на небе звёзд. Потому старший предложил жребий.

Типа выдать каждой бабе по шапке с бумажкой с крестом, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,одной не выдать - вот та и будет супруга. Башковитый был, с юношества министром стать желал. Средний и Ванька чуток ему самому по шапке не выдали и Иван предложил горланить по разуму, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,не хуйню всякую нести, Записки отца одиночки рассказ инцест . По разуму выдвинулся средний брат. Гласит, нужно самую оборотистую избрать, устроить конкурс "1-ая давалка" и какая сумеет за ночь больше наработать та и самая ловкая. Авторитетная будет супруга.

Вот до чего на блядях собственных драгоценных наблатыкались! Ванька вытерпел вытерпел это состязание в премудрости и объявил, что пошло оно всё к хуям, кто как желает пусть женится, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,лично он женится на оставшихся после чего бабоньках сходу всех. - Я для тебя, блядь, дам - сходу всех! - внёс своевременную поправку в Ивановы планы случившийся как раз мимо отец. - Не сможете уже супруги для себя избрать, раздолбаи! Тогда и правитель произнес, что раз разума нету, то прийдётся стрелять. Сыновья на всякий случай пригорюнились, но выяснилось, что стрелять будут не их. Выстрелы надлежало сделать им из могучих богатырских луков. Где стрела упадёт - там супруга и будет. Всем этот кайф приглянулся - и баба всё-таки и пострелять дадут, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,Ванька загрустил.

Лук он хоть и богатырский, но не межконтинентальный же. Упадёт стрела в трехстах метрах от охуенного стрелка и позже уже на всю жизнь далее этих трёхсот метров не упиздишь никуда. Ванька грамотный был и знал уже, что земля круглая, бабоньки по ней всей живут, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,согласно передовым догадкам так может даже и не только лишь на ней, триста метров это хуйня, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,бабонек всего мира стало нестерпимо жаль. "Как они без меня:", поразмыслил Ванька на этих состязаниях и положил стрелу в кармашек. Другими словами типа стрельнул, пока все ебальниками щёлкали, Записки отца одиночки рассказ инцест .

И соответственно пошёл находить туда - не знаю куда, то - не знаю что. Старший брат Екатерину, дочь авторитетного скотопромышленника, для себя отхватил. Средний брат стрелой добыл для себя Анну, непередаваемой гордости шляхетскую кросотку. Ведь могут же жить люди! И только Ванька, хуй его знает даже, или принц, или дурачина, остался с полнейшим ни хуём, дорогой дальнею и ухмылкой во весь ни хуя не соображающий рот. Катеньку он ёб ещё и когда папаня её был не настолько богатым скотопромышленником, они удирали на задние дворы его большого двора в солнечном детстве и поначалу от всего сердца занимались лёгким и различным петтингом, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,позже не сдержались уже само собой. К обоюдному наслаждению. А Аню, которая и гордой-то непередаваемо стала после головокружительных встреч с Ванькиным хуем, Аню Ванька в последний раз имел практически накануне, на крыше соседского сарая.

Под обрадованные клики, обалдевших от такового действа рано-рано поутру, петухов. Так что Ванька размеренный уходил. Обе девчонки были милы и нежны и он посчитал, что братьям им с ними охуенно подфартило. * * * За границы собственного королевства и разума Ванька вышел издавна, когда повстречалась ему на дороге пара белоснежных лохматых хомяков. Они оживлённо говорили вместе, не очень звучно, но полностью по-человечески понятно. Ванька не стал удивляться белоснежным лохматым хомякам, после третьего косого у него такие в каждом кармашке водились, но хомяки оказались не по приколу, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,по делу. - Вань, - произнес один хомячок, - выручи нас, пожалуйста. У нас в лесу баба-яга завелась.

Стращает всех и гласит, что съест: - Выручи, Вань! - поддержал другой хомячок. - Базара нет! - согласился с малеханькими жалобными животными Иван. - Работа так работа. Ведите, ребятушки, демонстрируйте. И хомяки, потешно переваливаясь на задних лапках, повели Ивана-царевича в лес. Они длительно по тропинкам блуждали, блуждали и даже дважды обошли вокруг какого-то болотца, пока не добрались до прогалины, на которой стояла изба. Чёрная и надежно всевшая в землю, с перекошенными окнами и затхло поскрипывающей дверью, изба у случавшихся странников интереса очевидно не вызывала. Иван вышел на опушку леса и критически оглядел ситуацию. Изба, почуяв российский дух, стала приподниматься и нашла под собой жилистые в пол обхвата куриные ноги, Записки отца одиночки рассказ инцест . "Ну, пиздец для тебя, хороший молодец!", промолвила потревоженная изба, и белоснежные лохматые хомяки в страхе юркнули в лес. - Ну что ж ты лапонька моя, так переживаешь!

Хороший молодец и хороший молодец. И хуй с ним. До хуя здесь будет хороших молодцев и из-за каждого переживать? Позови, моя нежная, лучше хозяйку свою, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,до пиздеца мы всегда добраться успеем, - сказал избушке Иван. Избушка с таковой учтивости-вежливости ахуела аш. Озадаченно заморгала ставнями окон и объяснила: - А она дремлет, хозяйка, как раз. Повелела не будить. А я вот на охране. - Понял, - произнес Иван. - тогда давай будем ожидать. Я тут посижу.

- Да хорошо, разбужу уже - согласилась избушка. - Неловко как-то. И избушка немного перетряхнула полом. - К хера ёбана матрёха! На хуя и жить-то тогда, когда даже эта ёбана транда тебя не может уберечь, - послышалось из избушки, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Какого там хуя черти носят? Ёбана рот!!! - Гости у нас. Ну что ты кричишь, - проговорила избушка, от неудобства за свою хозяйку переминаясь с ноги на ногу. - Иван-царевич пришёл. - Иван-царевич и хуй с ним, что Иван-царевич!

Нехай входит тогда - раз пришёл, ебёна на тридевять и т. д., - смягчила видимо тон баба-яга, хоть додуматься об этом пока было психогенно. Избушка услужливо подставила Иван-царевичу своё крыльцо и смущённо тихо спросила: - Вань, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,правда до пиздеца доберёмся? Иван улыбнулся, погладил избушку по перилам крыльца и произнес: - Обязательно. Только малость погодь.

Ослобонюсь и забабахаем! С порога Иван ничего не рассмотрел. А только уебался башкой о притолоку. - Ёбаное развлечение! - объяснил он последующие свои деяния и чуть ли не пизданулся. - Свет-то хоть можно включить? - А я для тебя на данный момент под обоймя очами включу.

Свет, - не пособолезновала баба-яга откуда-то из мглы. - Ишь, блядь, волшебник изумрудного городка сыскался! Без свету не может ни хуя. Но пошарив кое-где у себя на печи, по за печкой, свет всё-таки включила. Иван поглядел на возникшее помещение, как хирург приступающий к срочно требующейся операции, Записки отца одиночки рассказ инцест . Бардак в хате был, естественно, солидный, но жить было можно. - Здравствуй, мама родная! - произнес Иван пристально наблюдавшей за ним с печи бабе-яге. - Здравствуй моя мурка, здравствуй дорогая, - откликнулась с печи баба-яга. - Здравствуй, моя мурка, и прощай! Вот и славно поужинаем, - заключила лирическую оттяжку баба-яга. - А вот хуй ты, бабушка, угадала!

- не согласился Иван. - За ранее нужно накормить напоить и в баньке попарить, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,позже уже хуйнёй заниматься. Сказки читала? - Грамотный какой нашёлся, - заворчала немного приохуевшая от таких глубинных знаний баба-яга, но делать было не хуй, нарушать обычаи никого не кидало, трэба было вправду соблюсти обряд.

Кряхтя, баба-яга слезла с печи, прибралась на скорую в хате и приготовила знатнейший харч из скатерти-самобранки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Иван оценил труды предстоящие и в меру перекусил пол барашкой, да кувшином заокеанского узкого вина. Кровь в жилах приметно повеселела и заиграла. - Ну что, бабка, сейчас в баньку веди, - потягиваясь всем молодецким телом, произнес Иван. - Больно чую попариться пора! Баба-яга истопила тогда до горячего печку, открыла заслонку и гласит "Полезай".

- Знаем и этот мы вариант, - бодро отреагировал Иван-царевич. - Это означает, ты полезай, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,пиздой мы тебя сами накроем, да? Ведь вот снова не по правилам шалишь! - Лезай ото, мозги не еби, - произнесла баба-яга. - Это у меня банька так устроена. Иван тогда запихнул голову осторожно за заслонку и впрямь охуел: за заслонкой, не сходу чтобы въехать, была самая реальная комната-банька. С парилкой и полатями, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Ух, ты! Знатно выдумано!

С головой, - оценил Иван. - Ладно, хорошо, лезь уже, - пособила баба-яга и Иван стопроцентно забрался в банную печь. Оказавшись в баньке, Ванька аж присвистнул: шмотка испарилась напрочь, пока он пролезал под открытой заслонкой. Как и не было. "Правильное устройство", одобрил Иван автораздевалку. - Ты там не очень свисти! Жар весь высвистишь, - прикрикнула баба-яга снаружи, Записки отца одиночки рассказ инцест . - А попарить? - выдвинул контраргумент Иван, сообразив, что автораздевалка наверное срабатывает не только на него. - Я попарить чтобы, маманя, люблю.

С кваском! - Ишь чего удумал, охальник, - чуть ли не потерялась баба-яга. - Да как я к для тебя туда полезу? - А с кваском в самый раз, - растолковал ситуацию Иван. - В аккуратную. -"С кваском", - передразнила баба-яга. - Ты там на полки забейся и глазы свои бесстыдные отверни, Записки отца одиночки рассказ инцест .

"С кваском"! Иван забрался в парной на полати, да "глазы" воротить не стал, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,для обзора приоткрыл дверь из парной, чтоб всё было верно. Баба-яга ещё малость поворчала в хате, наливая приличный котелок квасу и полезла в печь. И лезла в одёже, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,добралась уже в чём мамка издавна родила - кросотка как есть. Из одежки с бабой-ягой остался только котелок с квасом. Ванька перевалился на животик, чтоб у него хуй не торчал и сделал из себя весь приличного. Баба-яга поставила котелок на приполок, сняла со стенки берёзовый распаренный веник и до Ваньки пошла.

Ванька лежал в парилке, растянувшись в рост, во всей собственной кобелиной красоте. У бабы-яги аж поджилки все повело, и она конфузливо прикрылась берёзовым веником, хоть Ванька и прилежно смотрел до поры в другую сторону. Но очень в баньке естественно не наприкрываешься и яга, начав хлестать Ивана по крепким бокам, в парной не достаточно помалу сама разгорячилась и разошлась. Грудь и лобок оставались уже неприкрытыми повсевременно сейчас, невзирая на то, что Ванька временами вертелся с боку на бок и поворачивался к ней лицом. Волоса на пизде вымокли с пару и начинали горячить меж ног. - А сейчас я тебя, ягуся, попарю давай, - произнес Иван и сел на полке, свесив ноги, Записки отца одиночки рассказ инцест . Прямо перед лицом бабы-яги оказался, на недолго, солидный Иванов хуй. Иван прикрыл его руками, чтобы не смущать даму и слез вниз, пособив расположиться на полке бабе-яге. Ванька парил знатно, парку поубавил, веник прохладным кваском спрыснул и по расположившейся спине бабы-яги пропустил веничек с таковой дрожью, что яга ощутила, что отлетает без всякого помела. Но это было только начало.

Упрямо и напористо Ванька продолжал ярить. Проходя веничком от головы до ног и назад, он принудил ягу немного приоткрыть протянутые худенькие ноги и на лад дело пошло. От пяток пробираясь ввысь, веник листочками добирался до самой пизды, и жарко забиралось под животик бабе-яге и отдавалось во всём теле. Баба-яга тихо охала только и стонала. Жаркий необыкновенно веник норовил забраться наглубь и ноги её, не подчиняясь рвению удержать их, самопроизвольно раздвигались. Когда колени бабы-яги оказались уже друг от друга на расстоянии неплохого локтя, Иван приступил.

Оставив все другие части тела, он стал просто, до щекотного, напаривать кваском пизду. Пизда уже тешилась на полную. Немного приотворив губки, обрамлённые чёрными жёсткими волосами, она оголила издавна не утешавшийся зев на очах наливавшегося соками влагалища.

Былого величия было, естественно, не вернуть, но разрумянилась покладистая на все 100. В глубине уже появились 1-ые росинки желанного пота. Тогда Иван немножко потянул бабу-ягу за бёдра вспять и просто поставил её на коленки, Записки отца одиночки рассказ инцест . В разверзшуюся пещеру он осторожно, со познанием дела, ввёл собственного здоровяка. Притихшая баба-яга застонала от наполняющего чувства. Небольшой живот её даже надулся немного от вздувшихся в ней габаритов Ванькиного хуя. Ванька тихо накачивал, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,баба-яга 3-ий час уже млела на бесконечно долгом хую, как на плавненько раскачивающихся качелях.

Оргазм подкрался к ней исподволь, и она поначалу ощутила, что в пизде у неё бьётся небольшой серебряный родничок, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,позже пошло кино, что она уплывает по этому родничку к далёким и счастливым хуям: Так пиздануться ей за всю жизнь не везло. Она лежала распростёртая позже на полатях парной, перевернувшись на спину и потягивалась всем своим молодым телом и ни хуя не желала ворачиваться назад. Ванька от таковой радости еле её откачал.

Ну да куда уж там брать, слов нет - мастер. Прийдя в себя, баба-яга улыбнулась и ни хуя не желала уже почему-либо жрать Ваньку. На пару они домылись в баньке, выпили прохладного кваску и уже на дворе ночь, наверняка, была, когда вылезли из баньки, Записки отца одиночки рассказ инцест .

- Я для тебя здесь кровать постелю, - произнесла баба-яга, демонстрируя на уголок, в каком ничего не было. Она только рукою некординально повела и в уголке уже стояла кровать, как будто покрытая снегом перинами и подушками, Записки отца одиночки рассказ инцест . А сам уголок принял такое состояние, как будто он всю жизнь сдавал нормативы на угол примерного содержания. Даже засветился чуток.

Днем баба-яга разбудила Ваньку, когда солнце было ещё удовлетворенное и умытое росой, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,у яги уже на столе шипели жаркие оладьи и блины, в масле, сметане и меду. - Не со скатерти - сама пекла! - похвалилась, не удержалась баба-яга, глядя, как Ванька наворачивает за обе обрадованные щеки, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Ты куда, Вань, вообщем идёшь-то? - спросила баба-яга после завтрака за чаем. - Может, помогу чем? - Вообще-то я жениться выдвинулся, - растолковал Иван. - Но это только официальная версия. На всех сходу они жениться не разрешают, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,на по очереди я не согласен. Только обижать почём напрасно.

Так что я ту стрелу ищу, что в кармашке, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,шукать мне её простора - всего белоснежный свет. - Здорово! - прикололась баба-яга. И малость потише добавила: - Вообщем по для тебя можно было найти, что приблизительно как раз вот такая кое-где хуйня: - Заходи в гости, Вань мы тебя всегда тут будем ожидать, - гласила баба-яга, уже провожая собравшегося в путь Ивана-царевича. - Упаси господи, неудача какая - чем смогём пособим. - Спасибо на хорошем слове, - ответил Иван-царевич. - Христом богом прошу тебя - зверушек не обижай! - Ну что ты, Вань, - улыбнулась ему на дорогу баба-яга и избушка забавно заморгала Ваньке на прощанье: * * * И пошёл тогда Ванька вертаться куда шёл. Только белоснежные хомяки делись куда-то и он заместо того, чтоб обогнуть болотце, прям на болото и выпер.

Ну, ему не очень до различия - болото так болото, "наш батальон идёт на запад, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,остальное по хую". В конечном итоге прыгал он по кочкам, прыгал и допрыгался. Глядит типа вокруг уже нет ни хуя, не считая болота и кочки пошли какие-то левые - всё пореже и под ногами проседают. И дело начинает сворачивать к вечеру. В общем ситуация осложнённая до крайности, здесь бы сесть попыхтеть, да куда же здесь на хуй сядешь? Воды уже не достаточно не по пояс, на небе 1-ые звёзды проглядывают, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,путешествие только заходит в самый кайф. Тогда Ванька лицезреет таковой облаж и резко и непосредственно уже застопорил. "Стой, задумывается, это какая-то хуйня.

Чего это я ночкой на болоте делаю, как за ни хуя для себя? Морочит видать:". И только он так поразмыслил - стало затягивать его в трясину. Медлительно так, но напористо и неотпустимо. Вздохнул тогда Ванька и прописал для себя пиздец. Поэтому как ни одной ногой шевельнуть уже не может, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,оно тянет и тянет, выше пояса уже. Наложил тогда с отчаяния Ванька крепкий хуй на ситуацию, цыркнул косого из-за пазухи и задымил в последнюю, как паровоз на завалинке. "Хуй с вами, пластмассовыми:", подумалось Ваньке ещё, когда вдруг стало потихоху заламывать и окружающая реальность резко переменилась: Во-1-х, было колоритное солнечное утро. Во-2-х, про болота тут вообщем видимо не знали, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,был изумрудной стенкой некий диковинный лес очень смахивавший на огромную рощу. "Греция", обусловил историко-географические координаты в башке Иван, "вот только старая либо нет?". Но этот вопрос отпал через минутку, когда мимо проследовал нагой мужик, шерстяной и с лирой. Рогов у него не было, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,вот хвост и копыта были самые конкретные, из чего Ванька выверено заключил: "Старая: Самая".

Но здесь ему стало немного не до определений. :он посиживал, растопырив ноги, на пеньке, жмурясь от лучей бьющего в глаза восходящего солнца, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,на хуй к нему нежно присаживалась полувоздушная фея, сотканная наполовину из воздуха, наполовину из солнечных лучей, но на хую ощущавшаяся до того прочно, что Иван зажмурил глаза: Когда он открыл глаза, всё было как и раньше - оливковая роща, цикады и больше никого. Ванька аж вздохнул от глубины поразившего его видения и пару раз как дурной позакрывал ещё глаза, хотя такового кайфа по второму видимо не планировалось. Зато он услышал гулкий девичий хохот неподалеку, в направлении, куда удалился лохматый сатир. "Греция - это не шуточки", поразмыслил Иван и в срочном порядке выдвинулся к месту предполагаемых событий. Поспел он впору. На маленький полянке у ручья сатир охмурял молодую нимфу, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,неподалеку за кустиками плескались в ручье ещё несколько очаровательных наяд. Ванька спрятался до поры в кустиках, карауля удачный момент.

Старенькый сатир всячески увивался около совершенно ещё юной нимфы, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,она стояла вытянувшись в струнку и, не зная куда себя деть, прикрывала себя руками, Записки отца одиночки рассказ инцест . Девченка видимо была целкой, и в планы её никак ещё не входило стать нагой перед мужиком, тем паче перед изощрённым сатиром. Но сатир уже сообразил, как ему подфартило, и от таковой вкусной девченки оторваться уже не мог. Маленьким бесом охаживал он молодую нимфу со всех боков, шептал что-то на ушко, от чего нимфочка постоянно багровела, и большенными лохматыми пальцами просто касался с различных сторон её молодого тела. Соски девченки содрогались и вздёргивались гордо ввысь от его прикосновений, попа поджималась, трепеща и подрагивая, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,щёки пунцовели горячим огнём. И вприбавок ко всему сатир совсем не скрывал от глаз девченки свои феноменальные мужские плюсы, рельефно выпиравшие прямо под её приопущенным взором. Большой фаллос дыбился и стоял вертикально ввысь, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,огромные налитые яичка, величиной с кулак каждое, упруго прыгали в надутом мешке мошонки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Нашёптывания сатира оказывали равномерно воздействие и девченка малость поддалась его напористым домогательствам. Она положила руки на член сатиру и он с трудом поместился в их обхват.

Сатир что-то прошептал на ушко нимфе и она малость надавив на фаллос стала передвигать потихоньку кожу на нём взад и вперёд. Сатир застонал и всей спиной от блаженства прогнулся вспять. Девченка с энтузиазмом посмотрела на него и продолжала натягивать кожу. Из розового венчика на конце фаллоса стала показываться головка, сатир сам обхватил руки девченки на своём члене, прочно сжал их и до максимума оттянул вниз. На очах у изумлённой девченки фаллос залупился и налитая зрелая головка оказалась практически у неё под носом. Сатир длительно что-то шептал на ушко нимфе, и позже она поначалу нерешительно стала втягивать в себя запах образовавшегося хера и просто целовать его в губки, Записки отца одиночки рассказ инцест .

Что запах, что вкус, видимо, были достаточно притягательны, так как девченке занятие нравилось всё больше и больше. Она обращалась с большущим фаллосом, как с ласковым цветком. Вспомнить о том, что это полностью оформившаяся мужская игрушка, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,не ласковый цветок, её принудили массивные струи спермы, брошенные фонтаном с возбуждённого хера высоко ввысь и отчасти ей на лицо. Девченка, как будто возвратившись из беспамятства, здесь же необыкновенно смутилась и густо побагровела. Дурман, наведённый сатиром, больше не действовал и ей было неописуемо постыдно.

Но сатир не терял времени, Записки отца одиночки рассказ инцест . Он схватил приходящую в себя нимфу на руки и в считанные мгновения она оказалась лежащей на увлажненной травке с обширно разведёнными ногами, Записки отца одиночки рассказ инцест . Путь к малеханькой пизде был раскрыт и сатир, достаточно полюбовавшись на надутый девственный бутон, влез лохматым рылом под ещё практически голенький лобок нимфы. Изо рта его стал выдвигаться розовый язык внезапно бесконечной длины.

Язык ало облапил собственной горячестью всю розовую щель девченки, от мягеньких кудрей лобка до самой поясницы, и стал понемногу, но до невыносимого жарко, продвигаться взад и вперёд по щели, Записки отца одиночки рассказ инцест . Девченка здесь же стопроцентно утратила всякий контроль над воспалившимся телом и очко её произвольно так разъехалось, что длинноязыкий сатир ещё и умудрился улыбнуться не отрывая языка от всей сладостной промежности, Записки отца одиночки рассказ инцест . Язык его ещё малость погорячил разведённую щель, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,позже острой малеханькой головкой как будто угорь нырнул в девственную молодую роскошь. Малые губы девченки, застонав, пропустили его, и он некое время с наслаждением кружил кончиком языка по лунообразным краям дырочки в целке. Целка дрожала как натянутая струнка под языком сатира и её дрожь отдавалась магической музыкой во всём теле девченки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Девченка прогибалась спинкой наверх, дрожала пиздой и глубоко вбирала полной грудкой воздух.

Сатир наддавал и скоро уже весь его влажный скользкий язык просочился через растянутую им плеву во влагалище к девченке. Язык комфортно расположился вокруг малеханькой ласковой матки и здесь девченка стала кончать. Прогнувшись, как будто в высочайшем, напряжённом до боли мостике, она пустила 1-ые вкусные ручейки на язык сатира. Глаза её закрылись, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,из уст разнеслась лёгкая пронзительная мелодия пения оттянутой до неги нимфы.

Время для сатира и малеханькой нимфы утратило равнозначность. Для неё это были всего только сладкие мгновения, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сатир в эти мгновения успел вытащить из неё собственный язык и загнать в высоко прогнутую перед ним щель собственный одеревеневший от возбуждения хуй. Девченку лупило в оргазме, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,в неё уже закачивал свои бесконечные мощности большой сатиров фаллос. Сперма лупила через край и Ваньке отлично было видно, как густое молоко сатира выделяется по краю губками девченки на хую: Сатир оставил девченку с обширно распахнутыми ногами, раздвинув над ней ветки пальм. Сейчас она лежала в ярчайшем солнечном свете, вся залитая солнечными лучами, из малеханькой её пизды вытекал ручеёк белоснежной спермы, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сама она медлительно, очень медлительно, приходила в себя. Ванька, от всего сердца обеспокоенный такими размерами сатира в небольшом влагалище нимфы, подошёл к крошке и лаского потрогал её только-только взлохмаченный сатиром бугорок. Но сатир был ёбарь верный, молодой бутон был отодран до неописуемого и мокро поблёскивал, но не испытывал ни капельки боли, Записки отца одиночки рассказ инцест . Нимфа удивлённо приподнялась на локотках и спросила : "Ты кто?" - Иван-царевич, - произнес Ванька.

- Я тут случаем у вас. Меня к для вас глюк некий внезапный доставил. - Глюк - это композитор? - спросила малая нимфа. - Нет, малая, глюк это глюк, - произнес Ванька и поразмыслил "определенный глюк: в Греции композиторов не было!". И здесь его опять немного в сторону отвело. :фея в радужных искрах лучистого солнца просто изогнулась в плавном извиве и задела ласковым животиком Ванькиного дрожащего хера и хер стал возрастать касаясь розовой надувающейся головой уже её полувоздушных торчащих сосков: - Ой! - вздохнул Ванька. - Лицезрела?

- Что? - спросила девченка и Ванька сообразил, что это у него глюк личного использования. - Фея! - выдохнул Ванька. - Как будто из воздуха и такая, что для тебя малеханькой ещё нельзя говорить. - Это Афродита, - улыбнулась малая нимфа. - Она тут всех волнует: Иван-царевич, иди ты лучше к наядам. Там для тебя хоть малость полегчает!

И девченка, озорно засмеявшись, удрала в лес. Малая нимфа стремительно скрылась за зеленью оливковых деревьев, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,Иван нашел, что стоит издавна уже не сам, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,по-богатырски прочно стоит ещё и его породистый хуй. "Ну, блядь, пора!", решительно подумалось Ивану о необходимости провести энергичное вмешательство в устои местной флоры и фауны с целью обмена опытом меж 2-мя развитыми государствами, Записки отца одиночки рассказ инцест . Начать предстояло с наяд, как с более близлежащих объектов. Из-за кустов он сосчитал - их было пятеро.

"В самый раз!", поразмыслил Ванька и погладил навострившийся к бабам хуй. Наяды от отсутствия мужчины плясали сиртаки и поглаживали шаловливыми ладошками друг друга по пизде. Неёбаны все были видимо ещё утром и всем очень хотелось, потому, когда Ванька как меж делом присоединился в их хоровод, никто не стал разбегаться и скрываться. Наяды нежно и с ухмылками поглядывали на мозолистый Ванькин хуй и в укромку хихикали, от чего шапка Ивана совсем вздымалась на дыбы. Чтоб обиды не было, он выстроил наяд раком и по очереди за ранее хорошо каждую оттоптал. Наяды разогрелись и по разу прыснули ему на хуй охлаждающей струёй. Сейчас можно было ласкать их нерасторопно и в свободную.

Ванька прилёг на спину и натянул для себя на хуй одну из их. Хуй подпёр её под самое горлышко, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,она в ответ так туго поводила очком, что Ивана аж до мудей пробрало. Нежно натягивая наяду на хуй, Иван увидел, что в непозволительной близости от него раскинулась свежеимвыебанная другая наяда. Она пребывала ещё в сладостной неге, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,очаровательные губы освобождённо просачивались около самых пальцев Ванькиной ноги, Записки отца одиночки рассказ инцест . Ванька на пробу пошевелил пальцами, Записки отца одиночки рассказ инцест . Девка охнула и открыла глаза, но здесь же закрыла их вновь и замурлыкала в непередаваемом блаженстве, так как Ванька забравшимися к ней в пизду пальчиками ноги зашевелил жарко и ритмично. 3-я наяда очень заинтересовалась состоянием натягиваемой на хуй подруги и неосмотрительно оказалась раскрытой пиздой прямо у Ванькиного лица. Ванька лизнул ей влажные волоски и стал настойчиво целовать взасос развёрстое очко. Наяда так и застыла на корточках, подёргивая задом над Ванькиным лицом.

Четвёртая наяда присела над 2-ой ногой Ваньки и на данный момент же получила 5 озорных пальцев в пизду. А пятую Иван взял в ладошку и так лаского её устроил, что течь у неё открылась ранее всех и длилась в течении всего коллективного оргазма. Свободной рукою Ванька приобнимал ещё насаживаемую на хуй к нему наяду и, почувствовав полный заряд, устроил под бабоньками такового вьюна, что завизжавших девок пробрала оторопь. Три пизды судорожно качнулись, две им в ответ настойчиво выплеснулись.

По усам потекло и в рот попало, но девоньки только начинали ещё заходится в оргазме и Ванька не переставая ярил и ярил. Когда наяды изошлись все собою на серебряный дождик, Ванька, в последнюю, очень поддал, и бабонек разом и как на вулкане всех вдруг подняло. Они летали в кайфе ещё длительное время, раскинув ноги и исходя блаженно-ароматными запахами прошедшей грозы, и Ванька достаточно смотрел позже на оставляемое им поле боя. Дальше Иван развивал план обмена опытом по нарастающей. Неподалеку от места начальных событий повстречал целую стайку развлекающихся сатиров и дриад и интенсивно поучаствовал с обеих сторон. Встретил могучего льва, натягивавшего на хуй львицу, и посодействовал ему завладеть искусством оминьечивания юных львиц.

За что лев позволил Ваньке пропереть его львицу в пятую точку. Львица даже замурлыкала, как большой котёнок, наверчиваясь на два хуя впереди и сзади, Записки отца одиночки рассказ инцест . Потом Иван-царевич, со всей серьёзностью отнесясь к процессу, посодействовал крылатому кентавру изловить белокурую всадницу на настолько же белокурой лошадки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Разделив настолько увлекательное животное на две его правильные составляющие, они с кентавром пёрли поочерёдно всадницу и её кобылку. Всадницу кентавр таскал пороть к тучам, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,белокурую кобылку позже обучил летать. И пока они с кентавром летали в облаках, её светловолосая хозяйка летала на Ванькином полезном для здоровья хую. На одной из полянок, где Ванька пробовал перекумарить около голубого лучистого озерка, три богини предложили ему яблоко раздора.

От яблока Иван не отказался, естественно, но раздор он лицезрел на хую. Потому, скушав нерасторопно, без паники, смачное яблоко, он также со вкусом наприсаживал всех троих затеявших греховодничать богинь на собственный осерчавший хуй. Богини охали, стонали и остались на всю свою оставшуюся нескончаемую жизнь такими лесбиянками, что водой хрен разольёшь, не то что яблоком! Разве что хуй Ванькин про меж собой вспоминали по секрету. И Ванька совершенно уже собирался воткнуть соблазнительно наклонившейся с берега над ручейком ивушке плакучей, чтобы не рыдала, но здесь Ваньке снесло крышу совсем и летабельно: :Магическая фея развела малость в стороны свои полукруглые налитые светом и теплом ягодицы и, как будто что-то лёгкое, но сразу невыносимо горячее, насаживалась объёмной попкою на дымящийся по ней хуй. Ванька застонал, зарычал и завёлся, добираясь до седьмого неба от счастья, и зарядил в конце концов сорока мегатонный разряд в тротиловом эквиваленте в попу прелестной милой феи: Ванька длительно держался за голову после того. Охуел настало полный. Ванька только рычал втихаря по инерции, Записки отца одиночки рассказ инцест . Но было пора и он, с трудом оторвав голову от колен, поглядел неказисто и невтыкающе ещё вокруг. :Ситуация в плане была не хуёвая.

Во всяком случае, отличалась от начальной. Ни хуя его никуда не затягивало, хоть вокруг и была не Старая Греция, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,до боли родное болото. Он посиживал на сухом островке, прислонившись к высохшей, но крепкой и комфортной каряге, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,по болоту шли определенные сухие кочкари по которым выкарабкаться было - раз плюнуть. "Не хуёво", поразмыслил Ванька и вспомнил про красивую фею. "Какой сон!", с охуенным сожалением поразмыслил Ванька и сходу постарался запамятовать, такая канитель могла длительно истязать его собственной безвозвратностью. "Хорошо, пора:", поразмыслил Ванька для себя и стал собираться - нагому запоясаться.

Но здесь случилась оказия. Сначала квакнулось Ваньке как будто в брюках, позже глядит - лягушка это просто посиживает неподалеку на бережку и тихо так "квак-квак". "Лягушка", поразмыслил Ванька, "квакушка наверняка". - Я, Вань, не квакушка, - произнесла вдруг ему человечьим голосом лягушка-неквакушка.

- Я супруга твоя наречённая, Лена Красивая. Афродита из твоих галлюцинаций. Ты возьми меня с собой, у меня на данный момент ломка величавая, ещё и хуй его знает оклемаюсь ли, Записки отца одиночки рассказ инцест . Мне медикаменты необходимы и изоляция, меня Кащей на иглу посадил. Ванька аж охуел от богатства событий. - Милая моя! Да как: - только и сумел выговорить от понимания таковой хуеты Иван. Было надо выручать на срочную настолько неописуемо материализовавшийся сон и Иван-царевич спрятал лягушку-царевну на груди и поскакал наскоряк возвертаться до хаты, чтоб чинить своё ненаглядное сокровище. * * * Так Ванька и воротился до поры до времени домой.

Но дурачина - он и в Африке дурачина, заместо того, чтоб заховать лягушку подальше и косить под гофрированного шланга, он во всеуслышание всему королевству заявил, что принесённое им земноводное - его супруга и самое красивое существо на земле. Таким макаром обложив хуем все вероятные из такового заявления выводы и последствия. Выводы ожидать себя не принудили и та часть королевства, с которой Ванька не был знаком лично, постановила, что хлопец зъихав с глузду совсем, и даже те, кто знал Ваньку, верно засомневались в его истинной дееспособности, Записки отца одиночки рассказ инцест . Но Ваньке на это было накласть с пропеллером. Он отнёс свою лягушку-царевну в лабораторию института исследования земноводных форм и занялся без помощи других восстановлением подорванного актуального тонуса злосчастного животного. Вылечивать, естественно, было - что притча. Оказавшуюся в полной изоляции от психотропных и галлюциногенных, лягушку разламывало по черному, и датчики самописцев часто ломились к критичным показателям, и приходилось вводить малозначительные дозы попускных, которые преобразовывались в ещё более охуенную муку очень скоро.

Ни жрать, ни хуя вообщем, лягушка не могла и даже внутренних вводов еды организм не переносил, потому ко всей хуйне добавлялась ещё угроза погибели от полного истощения. Ванька не спал ни хуя ночами и бегал, как придурок, по отделам, исследуя пласты инфы по новым и наистарейшим методикам возвращения с того света запущенных наркоманов. Хуйня-война, и не такие крепости брали, и в один из дней Ванька сообразил, что лягушку-царевну совсем обломало и возвертает потихоху вспять.

С того денька Ванька закончил наставку попускных и стал кормить свою нежданно-негаданно случившуюся пациентку. А позже Ванька пришёл с поправленной лягушкой в обоих руках во дворец и произнес, что вот дескать - женюсь. А кому не нравится, тот пошёл на хуй. - Ну что с таким хуеплётом сделаешь! - пожаловался только царь-отец и объявил тогда, перед тем как сыграть все три женитьбы у отпрыской, конкурс художественной самодеятельности посреди ихних будущих жён. Мол, какая сумеет мне больше всех угодить, той приз - большой шоколадный хуй. Это пошутил я так, растолковал позже правитель, приз будет серьёзный и пока никому не ведомый, типа даже не приз, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сюрприз. И первым заданием в этом соцсоревновании объявляется последующее. Трэба было до утренних сумерек спекти пирог, как взойдёт солнце, каждый отпрыск должен снести тот пирог на пробу царю. Если подойти трепетно, ни хуя ужасного не было. Неувязка не ебать какая - пирог выпечь. А только Ванька свесивши голову до дому попёр.

Два старших брата полностью без понту невест известили - так дескать и так, нужно пирог. А Ванька шёл и задумывался: какой на хуй пирог - она же заколдованная у меня. Мы бы для вас таких пирогов намесили, но она же малая у меня на данный момент и лягушка, да от заболевания еле оклемалась, какие в пизду пироги! Пришёл - ничего лягушке собственной не произнес, закинулся делами, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сам облако тучей. Ни хуя, задумывается, не даст батька женится - заберу её малую и упизжу навечно. Только лягушка-царевна увидела, что Ванька шальной и спрашивает: - Вань, ты чё? Ты брось, всё нормально будет.

Поднапрягёмся - такое выдадим, что никому и во сне не видать! Ванька очнулся от таких слов: - А ты, - гласит, - откуда знаешь про царёво заданье? - Да не, Вань, я не знаю, это я так - из поддержки, - гласит лягушка и спрашивает: - Вань, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,что там за задание такое заморочное? Ну здесь Ванька и поведал про царёву задумку с его хитровыебаным конкурсом.

- Ой, да ты не грусти, Вань! - гласит ему тогда лягушка. - Всё будет верно. И пирог, и кулич, и какава с мармеладом. Ложись спать расслабленно, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,я постараюсь службу правильно организовать.

А Ванька, он чего, он лягушке собственной как для себя веровал, бах спать и по хер мороз. Только храп в горенке как в конюшне кавалерийского полка в период массовой случки, Записки отца одиночки рассказ инцест . А царевна-лягушка на задни лапки приподнялась, фронтальной лапкой потянула кожу с пизды и в один момент обернулась Леной Прелестной, которой до поры никому созидать было нельзя.

Только взмахнула просто рукою - появились два дюжих молодца, кровь с молоком, два суровых ёбаря. И здесь же давай на Лену Красивую таращиться бесстыдными своими зенками, Записки отца одиночки рассказ инцест . Но она их окоротила враз и гласит: - Так, ребятушки, к утру задание только для вас по плечам. Чем желаете месите, чем желаете толчите, но нужен пирог вкуса самого узкого и необычного.

Справитесь? Соколы только усмехнулись и навертели к утру такового пирога, что даже посмотреть было любо-дорого. Пробудился Ванька, лицезреет - волшебство. И понёс пирог на пробу царю. А там уже двое старших братов с пирогами, Записки отца одиночки рассказ инцест . Принесли все они втроём царю, выставили на золотом подносе перед ним в ряд и стал пробовать правитель.

Отведал поперва правитель пирога Катюши, жены старшего брата. "Неплох пирог!", произнес, "ничего не скажешь". После отведал пирог Анютки, среднего брата жены. "И этот неплох да смачен", произнес правитель и вкусил тогда уже третьего пирога, что лягушка-царевна пекла. Здесь у царя пошёл 1-ый приход. :палата королевского терема была вроде та, да не та. Сынов не было и не утро было, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,ночь. Через распахнутые окна ластился лёгкий ветер и мигали звёзды. А основная звезда царицей лежала перед царём с обширно раскрытыми ногами на крепком дубовом столе.

И вкусил правитель как будто не пирога, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,самое что ни на есть меж ног у королевы. И до того лакомо вкусил, что королева заохав даже приподнялась малость жопой над столом. Понравилось такое дело царю, давай он далее вкушать царицыно лакомство.

Царица-то в обычности характера была чуть ли не пуританского - при свечках царю упороть себя никогда не позволяла, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,здесь лежит вся, чуть не искрится от обнажённости и коленки только разводит в стороны до вероятного. Пизда соком налилась, губки алеют, росинки пота по чёрной шерсти, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сама королева задницей так и поддаёт, так и поддаёт. Ну правитель и запустил ей язык глубже, раскоряченное лоно выкрутил и матку языком достал.

И когда пошёл её родимую по шее охаживать да щёчки снутри оходить, здесь королева и не выдержала. Оргазм захватил её сходу и всю, она охнула, прикрыла глаза и начала кончать всей пиздой царю в рот конвульсивно извиваясь бёдрами в крепкой хватке его налившихся необычной силою рук. Не допуская королеву выкрутиться, правитель приподнялся над ней и крепко-накрепко вдул ей собственного заартачившегося под животиком коня. Жеребец красноголовый вошёл гневно и натужно и начал переть королеву до лёгких судорог во влагалище. Королева не могла выйти из собственного затяжного прыжка в небо. Оргазм лупил даже не волнами, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,нарастал по прямой и, когда мощнейший хуй разрядился по стенам струёй жаркого, пизда не выдержала и схлопнулась в колоссальном зажиме.

Но не молодецкому хую то была помеха. Правитель как пёр так и пёр, пока хуй совсем не нарадовался ставшим вдруг таким узеньким и крепким влагалищем. Тогда правитель выдернул на одном махе из сведённой пизды хуй и приник вновь устами к собственной любимице. Губки пизды были плотно смещены и дрожали малость от пережитого. В щель нереально было втиснуть даже языка. Тогда правитель пару раз нежно поцеловал родимую пиздёнку и тепло приложился к ней языком. Потихоньку пизду отпускало и в конце концов она помягчала и раздалась: - Ни хуя для себя пирог!

- только и сумел вымолвить правитель, отрывая уста от лакома кусочка пирога третьей собственной будущей невестки, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Королевский! Только к вечеру царя малёха оклемало.

Весь денек же прогуливался как будто малахольный и на дела муниципального значения с самым нескромным видом накладывал хуй. И только к вечеру вспомнил о своём плане. Вызвал тогда он к для себя снова трёх отпрыской и гласит: - Пироги были, ребята, не слабенькие, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сейчас стала задачка ковёр сплести, Записки отца одиночки рассказ инцест . Пусть любая из невест приложит силушку и сделает к утру ковёр тешащий глаз. А на заре я вас с теми коврами жду. И пошли сыновья домой. Иван настропале, естественно, больше всех, но помнит как его малая по первому не подвела.

Пришёл и поведал ей всё как есть и растолковал, что хуй с ним, если и не будет ковра. Если это дело не под силу для тебя, малая моя, произнес, то кладутся все они рядышком - соберём подручные хабари и мотанём на край света. - Да нет, Вань, тут не переживай. Это дело - не дело, - отвечает ему лягушка-царевна. - На край света мы с тобой после мотанём, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,на данный момент потешим царь-батюшку.

Ты ложись спать, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,я к утру постараюсь организовать службу правильно. На том и порешили, Записки отца одиночки рассказ инцест . Пошёл Ванька спать. Только не спалось ему, уж больно хотелось про лягушкино мастерство выяснить. Таковой уж он с юношества был желаю всё знать.

Так нет же, чтобы по-человечески, пойти к лягушке и спросить что да как, так он по привычке своими партизанскими способами стал тихо глядеть в горенку, что там творятся за дела. А царевна-лягушка тем временем на задних лапках приподнялась, фронтальной лапкой потянула кожу с пизды и повернулась в миг чудо-красавицей Леной Прелестной. Как вызнал в ней Ванька фею свою магическую, так не охуел чуток ли аж от такового счастья в родной избе. Всё отнялось у Ваньки и впал Иван в крепкий богатырский сон до утра. Лена Красивая не увидела его подвигов, вызвала 2-ух хороших молодцов, 2-ух авторитетных ёбарей и отдала приказ им чем на чём и с чего только им самим ведомо соткать к утру чудо-ковёр. Пробудился Ванька днем, глядит - волшебство. Ковёр. Поцеловал он свою жену в небольшой прохладный носик и понёс ковёр царю на показ. А там и братья с коврами от собственных невест подоспели, Записки отца одиночки рассказ инцест .

Развесили слуги в тронной зале ковры перед царём и стал правитель поочерёдно досмотр чинить. Сначала подошёл к ковру старшего брата, что его жена Катенька соткала. Узоры по всему ковру живописные, животные да цветочки сказочные, одним словом - краса. "Неплох ковёр, ничего не скажешь!", произнес правитель и пошёл дальше.

Стал глядеть ковёр среднего брата, жены его Аннушки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Аж переливается весь ковёр, деревья и травки на нём как будто живы - вот тронутся ветром. Длительно задержался правитель, любовался всё. "Авторитетный ковёр! ", одобрил правитель и подошёл к третьему ковру, Ваньки-младшего, что изготовлен был от его жены лягушки-царевны. Сначала остолбенел малость правитель, так как на этом ковре и совсем травки, животные, цветочки, птицы - все живы были и двигались как будто наяву.

И солнце светило чуть ли не ярче обыденного и даже воздух переливался весь, видно было в солнечном свете. Засмотрелся магическому ковру правитель: Ветки раздвинулись в стороны малость и стали по малому подаваться вперёд. И быстрей и быстрей, и вот уже летит правитель на вороном конек во главе королевской охоты через солнечный лес за улетающей быстрой стрелой юный серной. Жеребцы кипятятся и в особенности бьётся под царём жаркий вороной рысак.

Не осознать даже кто более охочь до юный серны, охотники либо их рассвирепевшие жеребцы. И вдруг выскочила серна на серебряный мосток через открытую речку, приостановилась, цокнула копытом и далее на ту сторону в лес. И вся охота чуток только и заметив тот мосток за ней не останавливаясь в лес. И поперва даже не спохватился никто, как вдруг серна обернулась на лету своём пронзительном юный женщиной, но бега не замедлила. Когда глядят правитель и его слуги, что скачут они издавна уже в чём мама родила и не на жарких жеребцах, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,на собственных распалённых беглянке вослед рассвирепевших хуях. Но это тоже как-то на темпе погони не сказалось. И вдруг взлетела женщина на золотой мосток через лесной ручей приостановилась, топнула ножкой и осталась стоять. Как не успели на тот мосток выскочить наездники, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,оказались надежно всажены по самые яичка каждый в свою пизду. Глядит правитель на берегу в аккурат нагих баб по количеству его всадников и уж ебут их его соколы нещадно до взвизгивания.

"А мы с тобой будем в заводящих играть", гласит тогда юная девушка царю, "смотри и делай как я". С этими словами она подошла к одной из пар и просто почесала у ебущейся дамы в пушистом окошке. Чёрную кучерявую пизду как будто подбросило, она стала бешено подмахивать, норовя залезть поглубже под хуй и через недолгое время разрядилась быстрым горячим оргазмом. А девица-краса была уже около другой пары и присела обширно разверстым очком перед носом кавалера, пялившего русоволосую мягенькую девченку. Кавалер лицезрев перед самыми очами несравнимое сокровище её малых и огромных благоуханных губ задвигал своим ярилом с таковой яростью, что девченка практически сходу кончила совместно с его хуем собственной русоволосой пиздой. Правитель не отставал, у первой избранной пары он так же прошёлся пятернёй по очку и движение забилось в нервном темпе. Поддававшая девка захлюпала в удовольствии пиздой, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,кавалер заполнил ей мощным своим на глубокую, не отводя упористого конца ни на мгновение от матки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Так что у девки аж под сердечком зашлось.

Потом правитель избрал чернобровую девку, которую пёрли нецеремонно раком и своими руками наставил ядрёный хер её кавалера из пизды прямо в пятую точку. Девка застонала, пока хуй разрабатывал задок, но правитель ей исправно и нежно тогда растравлял слизкий клитор и девка равномерно расслабилась, жопа её поддалась на крепкую ласку. Девка стала поохивать, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,правитель так растеребил ей увёртливый язычок понизу животика, что такая же чернобровая как её хозяйка пизда пустила обильные слюнки царю на ладонь и девка, звучно крича и подёргиваясь, кончила:. Под конец все отъярённые пары сели утомилось в кружок и правитель вывел на середину круга оставшуюся невыебанной девку-красу из-за которой и пошёл летабельный тот сыр-бор. Загнув девку впереди себя раком, правитель со смаком отодрал её в подготовительную и позже поручил всем по кругу девке ласкать и дрочить. Все по очереди тревожили начинавшую уже утомляться девку, когда правитель растопырил её на золотом мостике и впердолил ей в окончательную и по истине.

Девку выгнуло не слабже того мостика на горбатом хую и пару раз опровергало в беспамятство сдадостного экстаза. Пока правитель не смиловался, не вытащил хуй и не отдал отсосать девке остаток собственной могучей силы в красный небольшой рот, так что у девки по усам текло и в ротик попало: - Ковёр: самолёт!: - обусловил правитель, переводя дух. И отослал всех на хуй, чтоб не мешали почивать, что было очень нужно после трудов настолько ратных.

Очнулся правитель только к вечеру. Пробудился и пришла к нему идея. "Вот это послал бог невестушку, задумывается, и пироги у неё лакомы, хоть только их в рот и бери, и ковёр у неё таковой, что исключительно в притче летать. Нужно сейчас полюбоваться на саму такую красу". И позвал тогда правитель отпрыской и отдал приказ быть к завтрему с женами у него на пиру. Будет правитель самолично невесток глядеть. Пошли сыновья по домам.

Старшие - размеренные, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,Ванька и вообщем идёт - в хуй не трубит. Моя малая задумывается столько чудес может, что тут не горюй-выкрутимся. Пришёл, поведал дома лягушке-царевне третье задание царя, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,только глядит что-то не весела лягушка его малая.

Тогда Ванька обеспокоился и гласит, что ты дескать, моя малая, закручинилась, либо не по силу нам задание такое. Так ты скажи, гласит, накладу я на все энти тесты с устройством за руб 20 и двинем мы с тобой из земной юдоли в неизвестные толики, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Нет, - отвечает ему лягушка-царевна, - это дело - не дело ещё. Да что-то видится мне нездоровое в следующем дне - не пройти, не обойти, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Не тужи, - гласит тогда Ванька-царевич малеханькой собственной лягушке. - Я тебя по-любому из хоть какой неудачи выручу. И завтрева тебя никому не отдам. От хоть какого горя отстою.

Улыбнулась тогда незаметно только лягушка своим небольшим ртом и гласит: - Хорошо, Ванюш, ложись спать размеренным, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,я за завтрашний визит к батюшке-царю похлопочу. На том и порешили, Записки отца одиночки рассказ инцест . Пошёл Ванька спать, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,исключительно в ту ночь и подавно не спалось молодцу. Такую красу нагую от светло глаз до пизды вновь захотелось поглядеть. Ну и то понятно - сокровище ведь родное, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,вроде как до локотка не достать, не полакомиться.

Вот и не сдержал Ванька. Как лягушка-царевна на лапках растянулась, да потянула лягушкину кожу с пизды, обернулась кросоткой в миг, вошёл Ванька в горенку, обнял свою ненаглядную и поцеловал прочно. Взасос. Другими словами по-взрослому поцеловал, от всего сердца, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,Лена Красивая только вскрикнула, малость забилась в его руках и свалилась из его объятий без эмоций. У Ваньки аж ноги подкосило, так хуёво ему от этого стало.

"Что все-таки ты хуев друг, задумывается, наделал". Придерживает Лену Красивую, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,она глаза открыла и гласит: - Не стерпел, Ванюша, маленько не стерпел. И немного-то было, чтобы созидать меня было нельзя, чтобы мне приметно. И сказать-то я этого для тебя, Ванюш, не могла. А позже улыбнулась охуевшему Ваньке и погладила по кучерявым вихрам: - Долбоёб ты, Ванюша мой нежный. Долбоёб-долбоёб. Нельзя мне было для тебя сказать, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,необходимо было для тебя терпеть.

А ты ж у меня как зачешется хуй, так непременно и вонзится. Как термоядерная ракета стратегического предназначения в действии - хуй чем удержишь. Отыскивай сейчас ветра в поле, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,меня как и раньше у Кащея. Вот оно моё тяжело, то что виделось. Выручи меня Ванюш, не оставь. Тяжко будет мне у Кащея снова: И увидел Ванька, чуть ли не седея с горя весь, как Лена Красивая, фея ненаглядная его Ванюш растворяется в воздухе прямо в его руках.

Совершенно как в Старой Греции, только ни хуя здесь не было веселого: И собрался тогда в дорогу немного подвинувшийся с разума Иван. Зашёл проститься к бате-царю. У меня Кащей жену забрал, поведал темнее тучи горе своё. - Хуила ты, Ванька! Такую невестку мне не уберёг! Пиздуй с глаз моих прочь и назад мне без неё, Лены Прелестной собственной, не возвращайся!

На хуя такие королевству герои, которые своей бабы удержать не могут!!! А Кащея встретишь - предупреди от меня, что хуй с ним с тобой, хоть ты и самый на самом деле дорогой отпрыск у меня, но мужчина. Но если ты не вернёшься, и он баб истязать не оставит, то я уже осерчал. Пиздец тогда всем Кащеям сходу, соберу какие под руку попадутся, выведу на чистую воду и переебашу всех подчистую. К хуям! И отправился Ванька тогда в потемневший для него мир находить ненаглядную свою красу, так как ни хуя его идея о её муках в кащеевом плену не грела: * * * И пошёл Ванька в далековато, далековато, далековато - куда глаза глядят. Идёт лесами тёмными, идёт горами лохматыми, идёт чёрными ночами степями, Записки отца одиночки рассказ инцест . И вот доводит его дорога в дивный лес. Стоит лес на вид не примечательный ничем, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,снутри, как будто рябь идёт. Присмотрелся хорошо Иван, глядит - комары танцуют.

Водят хороводы, наполняющие воздух, и как будто ожидают: ну ничего, ступил в лес Иван. Облепили, обсели его со всех боков комары и ну кровь пить. Пьют и приговаривают "Пьём в речку, пьём в ручеёчку, пьём в глубочайший колодец". Как услышал те слова Ванька в 3-ий раз, так и вскружило голову ему неземным угаром: В этой темнице ни хуя нежного не было. Подкармливать видимо совершенно не собирались, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,прогулки существовали только до параши и назад. "На хуя нам такая удовлетворенность", поразмыслил Ванька, ощупывая болевшую после вчерашнего голову и вдруг вспомнил, что не пил. Тут не считая воды пить было нечего, и вода была не всегда. А голова раскалывалась как ёбанный в рот. Тогда и Ванька вспомнил, что по вечерам тут пиздят. Больно и без разбору. От такового мемуары похуёвело ещё больше и Ванька стал глупо зырить в мерклое малюсенькое не видящее практически ни хуя окошко. "Перепиздить их на хуй здесь всех:", пришла одинокая тоскливая мысля.

И здесь же зависла. Никого не хотелось пиздить, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,хотелось подальше всех скопом сослать. Ванька потянулся с тоски и выкрутил с корнем и кусочком стенки обитую железом лавочку. От осыпавшихся грудой кирпичей вспыхнуло скопление пыли и Ванька отошёл и уставился в окно. Когда поосела пыль Ванька поуспокоился уже малость и оборотился возвратиться сесть на скамеечку, но сходу чуть ли не обалдел: через пролом на него с непередаваемым изумлением смотрели различные сероватые мордашки, Записки отца одиночки рассказ инцест . "Глюки:", поразмыслил Ванька и поморгал усердно ресничками отгоняя лохматыми веками глюков. Но глюки не уходили, Записки отца одиночки рассказ инцест . Не исчезали, Записки отца одиночки рассказ инцест .

Не улетучивались. Тогда Ванька спросил: "Вы кто?". И услышал до боли знакомые бабий прячущийся визг. "Ебать!:", поразмыслил Ванька озадаченно, и было с чего - сгоряча он как выяснялось ломанул стенку в соседнюю камеру, оказавшуюся охуенно женской. И ебать видимо предстояло основательно, потому Ванька сходу приступил к наведению порядка. Немного расширив плечами образовавшуюся в стенке дверь, он объявил: - Тише, бабоньки, тише! Ебать буду по очереди и всех поровну. И бабоньки сходу стихли, осознав, что тут видимо и по правде не хуй визжать.

И поведали Ваньке, что они здесь издавна, так как их Кащей попиздил из родных мест, наматросился и побросал в темницу. Ёбарь хоть и известный на весь мир, но порядку никакого и пользовал бабонек изредка. А тут только один луч солнца бывает на всех по очереди и охрана кобелино-злая. Ванька осмотрелся по сторонам.

Камера была, естественно, куда больше его одиночного карцера, да и бабонек было немеряно, потому жилось им всё-таки тесно. "Хорошо, бабоньки, наладим мы всё и в какой-то момент чего-нибудть придумаем, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,пока нужно меня у вас спрятать, произнес пленницам Ванька. Для имитации побега он возвратился в свою камеру и убрал внешную стенку с окошком рухнувшую прямо в глубокую пропасть.

А после ушёл в женскую камеру и заложил горой кирпича нарушенную стенку. Явившаяся к вечеру опьяненная охрана решила, что он в камере буйствовал, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,позже выпал в пролом в пропасть. А Ванька так и остался жить посреди бабонек. К разрешению назревших дамских вопросов Ванька приступил этим же вечерком. Подобрав девку поядрёней он подошёл и спросил: - Как зовут тебя, кросотка?

- Глашенька, - робко потупившись, ответила юная девка. - Ну, давай, Глашенька, загинайся погибче - пришёл по твою жопу ядрёный хуй! - наказал девке Ванька. Глашенька побагровела от стыда и волнения и, наклонившись перед Иваном, стянула с большой белоснежной задницы подол.

- Хороша девка! - вслух одобрил Ванька глашенькины плюсы, пробно тыкая немного хуем в лохматую чёрную промежность. Влагалище скупо пробовало ухватить скользкую багряную головку и жалобно всхлипывало. Почмокавшись и подразнившись со увлажненной пиздой Иван натужно и надежно впёр. По влажному проходило просто, но влагалище девки было ещё очень узко от непроёбанности и поэтому налазило на хуй с неспешной тугою податливостью к обоюдному наслаждению. Когда Иван ввёл на полную, Глашеньку малость прогнуло в спине, и она облокотилась руками на край лавочки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Тогда Иван взял её за прочно мотавшиеся из стороны в сторону огромные сиськи и стал наяривать поршнем в полную неумеренно. Девка застонала от сладкого сзади и вдруг гневно замахала сракой навстречу и в такт движениям Ванькина хуя. Позже пятая точка стала обрисовывать немыслимые круги и здесь Ванька слил. Наполнив жаркой пеной Глашеньку, он опустил её отдыхать на лавочку, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сам занялся делом далее.

Пухлая рыженькая девочка-толстушка лет 20 - 20 5 посиживала в своём уголке и, смотря на развернувшуюся сцену, онанировала пухлой ручкой под подолом. Ванька решил посодействовать. Подойдя к ней, он приподнял подол, и нырнул головой под розовый обнажившийся живот. Пизда у пышки оказалась лакома и румяна. Редчайшие рыжеватые волоски вились нежными кучеряшками по краю огромных половых губок и влажные делали особенный спектр при поцелуях взасос Иванового рта и мокроватого дамского лона. Позже Иван проводил очень лаского остриём языка по туго сжимавшемуся трусливому колечку в попе и пышка заливчато смеялась от необыкновенной ласки, Записки отца одиночки рассказ инцест . а позже Иван развёл ей ноги на полную, закинул их практически до девкиных плечей, выворачивая чуть ли не наружу её пухлогубую пизду и ввёл язык всей лопатой в очко. Пизда заёжилась от наслаждения, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,Ванька изловил губками скользкий розовый похотник и стал перекатывать его на языке не давая девке опамятуется.

Пышка рыдала и стонала от счастья, пизда застыла и выделила обильную смазку. Тогда Иван нарастил темп до предельного и влажный секель задрожал безумя свою раскрывшуюся настежь хозяйку. Прыснула девка обильно, в три широких волны. Волны стекали по рыжеватым кужрям пизды на золотые кудри жопы. Девка наёбанно улыбалась и двинуться не могла: Прямо за этим Иван подошёл к старый худощавой даме и, шепча ей что-то на ушко, погладил по животику и пизде. Пизда чуть не дёрнулась навстречу руке, значительно стосковавшись по мужской ласке, но хозяйка её была более умеренна и сдержана.

Она только немного улыбалась краями губ на Ванькины речи, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,сама была плотно поджата и собрана. Иван, не раздевая её, чтоб сходу не смущать, покатал малость на вздыбившемся жарком хую, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,уже позже почувствовав хуем крепкую хватку влагалища снял с дамы полностью всё. Дама продолжала ещё малость поджиматься, но от этого только больше дыбился хуй. Иван раскачивал старую даму степенно и медлительно. Под чёрным волосатым лобком то возникал, то вталкивался напряжённо усердствующий хуй. Ванька совсем разлёгся и качал даму на для себя. Позже аккуратненько не снимая с хуя повернул даму к для себя спиной и залюбовался её открывшейся задницей.

Пятая точка была хоть и узкая, но с широким проёмом, по таковой рыдал хуй. Также аккуратненько Ванька приподнял кросотку и пересадил отверстием подальше. Влажный хуй мокро и настойчиво полез в жопу к даме. Дама охнула и опустилась на хуй без эмоций. Ванька разъёб потихоньку тугую дыру и стал через узкую стену охаживать хером в пятой точке по пизде. Пизда заворожено чмокала, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,дама легонько постанывала от нахлынувших глубочайших эмоций.

Согрев попку спермой Ванька отвалил и длительно целовал позже робко улыбавшуюся даму: Очнулся Иван в лесу. Комаров не было. За ухо трогал кто-то. Поначалу поразмыслил, что глюк - по привычке. А оказалось, что это белоснежные лохматые хомяки, Записки отца одиночки рассказ инцест . Те же, которых он выручал. - Вань, - молвят. - Вань. Уф, живой! Насилу и выходили!

И белоснежные лохматые хомяки поведали Ваньке, что попал он в злобный кащеев лес, где комары должны были его заморочить, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,деревья позже затоптать. Только Ванька в кумаре вёл себя не по приличному, а , Записки отца одиночки рассказ инцест ,словом как обычно - махал руками как оглашенный и перепиздил ни с того ни с этого всех комаров. А ринувшихся на него мёртвых деревьев поломал на дровишки и позже упал замертво спать. - Мы тебя и живой водой уже умывали и мёртвой пробовали, Записки отца одиночки рассказ инцест .

Еле отходили! - ведали белоснежные хомяки, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Ну спасибо, мелкие мои, вот выручили, так выручили! А я совершенно уже в кащеевых темницах пристроился. Свирепо там бабонькам приходится, ну да ничего, дай бог только добраться мне до кащеева замка, там ужось я разберусь: Только где он этот замок хуев, вот в чём вопрос! - Это вопрос не вопрос, - произнесли белоснежные лохматые хомяки, Записки отца одиночки рассказ инцест . - Наша баба-яга знает и где этот замок и как до него добраться в прямки, Записки отца одиночки рассказ инцест .

Она для тебя произнесет, она сейчас у нас хорошая и помогает всем, кто только попросит. Вспомнил тогда Иван про бабу-ягу и пошёл к ней на полянку в гости - дорогу в кащеевы угодья спрашивать. В королевстве бабы-яги порядок был с